Сон павлина - Страница 12

— Майор милиции Елин.

* * *

Первое, что увидел Валерий, подъезжая к указанному месту — это свои «Жигули», перевернутые и искореженные. Рядом с машиной толпились люди в милицейской форме.

Не успел он выйти из служебной «Волги», как к нему приблизился широкоплечий высокий майор и, приложив руку к козырьку, представился:

— Елин, — и тут же обратился с вопросом: — Это ваша машина?

— Да, — подтвердил ученый. — Неужели мой помощник попал в автокатастрофу? Он жив?

Майор словно бы не расслышал его вопросы, а попросил:

— Подойдите к автомобилю. Не замечаете ли вы в нем каких-либо лишних предметов? Или чего-нибудь недостает?

Валерий обошел свою изувеченную «девятку» вокруг, дверцы салона слева были распахнуты, и он увидел на сидении и под ногами на резиновом коврике столько крови, что подумал:

«Бедный Анатолий. Вряд ли после такой кровопотери можно остаться в живых», — и обратился к майору:

— Ничего лишнего я не замечаю, но при моем помощнике был «дипломат» с магнитофоном. Его нет.

— Этот? — Майор приоткрыл лежащий в милицейской машине черный чемоданчик.

— Да.

К ним подошел молодой лейтенант.

— Товарищ майор, нашли в двухстах метрах отсюда, — он протянул кассету.

Майор осмотрел ее и вставил в магнитофон. Оттуда неожиданно раздалось:

— Валер, бросай дела и срочно приезжай ко мне. Лучше на своей машине…

К удивлению, Валерий узнал голос Павла.

Наблюдая за его мимикой, майор спросил:

— Голос вам знаком?

— Да. Именно эти слова я слышал по телефону у себя в лаборатории. Но в восемь утра у директора было совещание, я не смог поехать и попросил Анатолия съездить вместо меня. Значит, это был не прямой звонок. Но как же его записали? Или Павла поймали и принудили сделать эту запись?

— Нет, запись сделана с телефонного разговора. Слышится шипение и легкое потрескивание. Скорей всего, за вашими переговорами следили, один из разговоров записали, лишнее стерли, оставив только то, что нужно. По всей вероятности, охотились за вами. Судя по этому разговору, они вашу машину знали лучше, чем ваше лицо, именно поэтому просили ехать на машине. Но, по счастливой для вас случайности, в автомобиле оказался ваш помощник, которого они, по всей вероятности, принимают пока за вас. Так что хочу предупредить — будьте осторожны.

— Но что с Анатолием? Он жив? — вновь обратился Валерий к майору.

Тот ответил довольно уклончиво:

— Сейчас он в больнице. Большего я вам пока сказать не могу.

— Но почему вы мне позвонили так поздно? Он выехал в восемь утра. До друга ехать полчаса, и именно за это время произошло несчастье.

— Дело в том, что по странным причинам, которые предстоит выяснить, в милиции вышла из строя телефонная связь с половины девятого до часа дня. Только благодаря бдительности местного участкового удалось сохранить до нашего приезда всё без изменений. В вашу машину врезался грузовик без номеров и тут же скрылся.

— Если врезался, значит, собирались убить. Непонятно, зачем я им был нужен мертвый?

— Это мы постараемся выяснить. А пока еще раз напоминаю, будьте осторожны. Вы свободны. Когда потребуется, мы вас вызовем.

* * *

С места происшествия Валерий отправился к Павлу. Друг оказался дома и открыл ему дверь с восклицанием:

— А я как раз собирался к тебе.

Молодой ученый, несмотря на то, что вошел в комнату озабоченный, не забыл поздороваться с кактусом:

— Добрый вечер. Как вы себя чувствуете?

— О, сразу видно — воспитанный человек. Здоровье близких ему не безразлично, — кактус был растроган тем, что поинтересовались его самочувствием. — Ничего, молодой человек. Особенно хорошо себя чувствовать в мои годы не приходится, но я доволен. Могло быть и хуже, но, слава моим корням, они еще крепкие. А вы чем удручены? Что нового в свете?

— Особенного ничего. В газете писали, что у одного дрессировщика попугай знает триста пятьдесят слов.

— Подумаешь — триста пятьдесят, — пренебрежительно хмыкнул кактус. — Три слова выучат и уже лезут в знаменитости. Познакомились бы с моим лексиконом, с ума бы сошли. Жаль только, что меня рассекречивать нельзя, а то ведь полезут с вопросами, допросами, житья не дадут.

— Правильно, — подтвердил Валерий. — Чем меньше о тебе знают, тем лучше. Вот на меня сегодня покушение было. Чудом остался жив. Но эта информация не для вас, — он вежливо и с подчеркнутым уважением обратился к кактусу. — Вы очень впечатлительны. Берегу ваши нервы.

— Да, я очень впечатлителен, — согласился тот. — Мне лучше включите телевизор. Там мультики должны идти.

Уединившись на кухне с другом, ученый рассказал ему о случившемся.

— Моим голосом попробовали тебя выманить? Какие подлецы! — возмущению Павла не было предела. — Никогда бы себе не простил, если бы стал невольной причиной твоей гибели. С чем это связано? Не с твоим ли последним открытием? Ты ведь и раньше делал открытия и публиковал их в журналах, и никто, по-моему, тобой не интересовался.

— Именно потому, что публиковал, никто и не интересовался. Да то были и не открытия, а так, пустяки — наблюдения и предположения. А если мной заинтересовались, значит, я стою на пути к серьезному открытию… или изобретению. Скорей всего, они пронюхали не о павлинах, а о чертежах, которые я получил с их помощью.

— Надеюсь, они у тебя не остались лежать на столе?

— Я имею хорошую привычку, унаследованную от отца — прятать все разрабатываемые документы в сейф. А о месте расположения сейфа, кроме меня, никто не знает. Так что, уходя из дома, я не беспокоюсь, что буду ограблен.